(воспроизведено по памяти Николаем Балуевым)

"Я, Малетина Видана Николаевна, находясь в городе Москве в Бункере по адресу 2я Фрунзенская д.7 пом.4 17 января в 17-00 видела, как из "вождятской" комнаты, где заседали Тишин, Фомченков и др., вышел парень 175 см роста, стрижен ежиком, спортивного телосложения, славянский тип лица, одет в черную куртку, черные джинсы и черные ботинки. Я с ним познакомилась, он представился Александром, бывшим членом РНЕ, на груди у него был значок РНЕ. На следующий день я, взяв с собой Максима, изрядно выпив вместе с Александром, приехали на метро "Павелецкая", прошли глухими закоулками за 15-20 минут и пришли в пятиэтажку, поднялись на 3-4й этаж в однокомнатную квартиру. Там бухали, Александр хвалился, что их даже чеченцы боятся, РНЕ, мол, живо. Потом Александр показал тазик с серо-бурым веществом, сказал: "бомба, тротил". Я потихоньку взяла с собой в бумажку немного вещества и положила в мыльницу, т.к. хотела привезти и отдать в ФСБ для спасения людей... (далее следует созданная, как и весь текст, от руки схема "бомбы") ...но привезла в Новосибирск и отдала Коле Балуеву. Показания даны мною в ясной памяти и добром здравии из патриотических побуждений.

Вот такие дела. Понимайте как знаете). У Максима Галочкина, как уверяет Николай Балуев, "признание" схожее...

28.01.2003, подпись"

О том, как появилось это "признание", читайте в статье "Мыло для опера" и в отчете о событиях 27 января.